ПСИХОЛОГИЯ. ПСИХОАНАЛИЗ. ГРУППАНАЛИЗ.

Вторник, 19.03.2024, 09:56

Приветствую Вас Гость | RSS | Главная | Каталог статей | Регистрация | Вход

Главная » Статьи » Мои статьи

Бенуа Бейль Замещающий ребенок- биографии знаменитых людей

 

 

  1. Параллельно с клиническими исследованиями различные авторы интересовались психологическими портретами известных людей, которые были  замещающими детьми.  Нажера (Humberto Nagera: Vincent van Gogh, A psychological study. London, Allen & Unwin, 1967)  в  работе, посвященной Ван Гогу, рассказывает о том, как  его в течение всей жизни  преследовала смерть  старшего брата. Винсент Вильгельм Ван Гог родился 30 марта 1853 года, ровно через год, день в день после появления на свет первого мертворожденного ребенка, который носил то же имя. Поэтому неудивительно, что Ван Гог постоянно боролся за обретение собственной  идентичности в  жизни и в творчестве.
  2. «Мертворожденный брат не мог стать реальной личностью, и именно поэтому воображением родителей была создана  идеальная личность. Он был замечательным ребенком, соединившим в себе все добродетели, таланты и доброту. Он наверняка делал бы все очень хорошо, и там, где живой Винсент терпел неудачу, мертвый был бы обречен на успех.  Такая чрезмерная степень идеализации мертворожденного ребенка […] объясняет и завышенный уровень идеального Я, который он для себя установил, и его страх потерпеть неудачу, […] и в то же время страх преуспеть […]. Он мог лишь проигрывать, стремясь достичь сильно завышенного идеального Я».
  3. «Другой важный аспект этих конфликтов -  бессознательный ужас соперничества с мертвым идеальным Винсентом. Бессознательно художник должен был чувствовать, что его успех - это преступление против памяти об умершем, попытка занять его место в сердцах родителей.  Такие иллюзии очень противоречивы, […] потому что братья и сестры умершего ребенка  чувствуют себя в некоторой степени ответственными за его смерть […] Кроме того, возможно, именно благодаря этим обстоятельствам  Винсент пришел к принятию смерти, в чем и  преуспел. Для признания окружающими того факта, что он не хуже брата, а то и лучше, необходимо было умереть, как и тот».  (Цитируется по Саббадини[12]).
  4. Мало того, что он был замещающим ребенком, так еще и характеры родителей сыграли свою роль. как подчеркивает М.Бенезек: «ригидный, но слабый и депрессивный отец, компульсивная, подверженная вспышкам гнева, сверхчувствительная, но нечуткая мать» [13]. Винсент считал свою мать  равнодушной. Она его не понимала, была всегда на стороне других, а не с ним. Когда он думал о ней, его охватывала печаль. Он чувствовал, что она его отвергает и считает его лжецом.  Его отношения с другими женщинами всегда  были невыносимо тяжелыми, так как он настойчиво требовал большой материнской любви.  Он выбирал или неприступных женщин, или бедных, недолюбленных девушек, отвергнутых и лишенных любви в детстве, как и он сам. «Вероятно,  Винсент  и сам был отмечен печатью этой мертвой жизни, в которой  он  считал себя в лучшем случае заместителем брата, в худшем – его убийцей. Так или иначе, он всегда воспринимал себя самозванцем», - подчеркивает Вивиан Форрестер.[14] Ван Гога в подобной ситуации спасало творчество: «Или упрячь меня прямиком в сумасшедший дом […], или дай мне работать изо всех моих сил […] Я борюсь изо всех сил, стараясь преодолеть любые трудности, потому что знаю: работа - лучший громоотвод для недуга».[15] И все же, Ван Гог покончил жизнь самоубийством вскоре после рождения другого Винсента, сына его брата Тео.
  5. История Сальвадора Дали не менее красноречива. Вот как художник описывает свой приход в мир: «Я пережил свою смерть прежде, чем прожил свою жизнь.  Мой семилетний брат умер от менингита за три года до моего рождения. Это потрясло мать до самой глубины души. Раннее развитие, гениальность, прелесть, красота этого брата были ее отрадой. Его смерть стала для нее ужасным шоком, который она с трудом пережила. Родители справились с безысходностью только после моего рождения, но скорбь продолжала переполнять их. Уже во чреве матери я чувствовал их тоску, и мой плод плавал в адской плаценте. Их горе так и не отпустило меня.  Я глубоко переживал это навязанное присутствие [моего брата], одновременно как потрясение – похоже на полное отсутствие чувств, и в то же время как состояние  обреченности». Цитируется по Саббадини [16].
  6. Ц. Шамула в статье о Сальвадоре Дали [17] приводит следующие факты: «У родителей Дали действительно был старший сын Сальвадор, который умер в возрасте 21 месяца и 20 дней -  точно за 9 месяцев и  11 дней до рождения Сальвадора II, будущего художника. Трагическое зачатие!»[18]
  7. В этой статье Шамула задается вопросом, каким образом трагическое событие могло повлиять на судьбу будущего художника.  Автор находит разгадку в личности матери двух Сальвадоров и жены Сальвадора, так как отец носил то же имя, что и сыновья. Мать пережила мучительную и ужасную смерть старшего сына – Сальвадора I - и сразу же забеременела Сальвадором II. Эта беременность блокировала работу горя, осложненного, по-видимому, бессознательным чувством вины, что не удивительно, учитывая обстоятельства зачатия этого ребенка. Шамула считает, что воздействие травмы может ощущаться с самого начала, то есть и во время беременности. Смерть Сальвадора I на фоне полного благополучия как будто пробила брешь в теле матери, Это состояние  автор сравнивает с фантомными болями в ампутированной конечности.
  8. Но Шамула на этом не останавливается; он анализирует живопись Дали, а именно отношения между явным и скрытым содержанием картин, как анализируют отношения между явным и скрытым содержанием сновидений. Скрытое содержание определяется первичным травматическим ядром. По мнению автора,  травма матери и ее влияние на маленького Дали представлены в каждой его картине, в каждом мазке кистью. Присутствует обсессивно-компульсивное повторение первичной травмы с ее болезнетворным и патологическим влиянием. В содержании каждой картины просвечивают истоки жизненной драмы Дали. «Травматизированное либидо матери Дали вкупе с неудовлетворенной любовью и неотреагированным горем перешли на сына Сальвадора II. Он, в свою очередь, проживал это как смертельную и жестокую любовь, создающую для него невыносимую психическую ситуацию, где с самого начала сосуществовали удовольствие, страдание и боль. Это пульсирующее возбуждение возникло в маленьком Сальвадоре с самого раннего возраста, когда его зарождающееся Я не было способно  ни связать, ни выработать адекватную либидонозную энергию. Оно травмировало маленькую хрупкую личность и инцистировалось в форме, описанной Ж. Лапланшем – в виде внутреннего причиняющего боль инородного тела.
  9. Талант художника состоял в том, чтобы «соединить это чужое, иррациональное  и преследующее его тело с разумной и критичной частью своей психической жизни,  чтобы приручить, вернее убить его, и, что важно, с самого начала.  Другими словами в течение всего детства Дали воевал с ребенком, спрятанным в матери, с этой сторожевой собакой, которая, притворяясь спящей или мертвой, жила внутри матери. Кроме того, это тело через мать проникло в него самого, заставляя обороняться и нападать одновременно. Вот откуда вся драма его жизни, та непрерывная внутренняя и внешняя борьба, цель которой - преодолеть мучительные импульсы, порождающие извращения, истерию тревоги и удивительное  творчество – три направления, тесно связанные с ним и почти неотделимы друг от друга».[19]
  10. Дали разработал механизм, с помощью которого можно  вытащить на свет то, что инцистировано  внутри. Этот метод, названный «паранойяльно-критическим», окончательно оформился в 1929 году во время серьезного психического кризиса, который тяжело потряс художника. Этот критический 1929 год был отмечен разрывом семейных связей, особенно с отцом. Дали ввел новую сюрреалистическую эстетику, которая сделала его знаменитым во всем мире. Он также встретил Галу, ставшую для него «великой движущей силой и  излечившей «вывихи» в его сознании».   Гала, по мнению Ц. Шамула, давала материнскую поддержку художнику. «Я люблю Галу больше матери, больше отца, больше Пикассо и даже больше, чем деньги» - утверждал Дали. Эта идеализация материнского объекта в образе Галы показывает, что материнский объект преследовал Дали всю жизнь. Более того, и здесь умерший брат вновь берет верх: имя «Гала» - это женский вариант второго имени умершего брата Сальвадора, Сальвадора Гало. Гала стала именоваться  Гала Сальвадора.
  11. Если бы Дали жил в хроническом гипоманиакальном состоянии, возможно, он избежал бы безумия. По его словам, его эксцентричность позволила ему отделиться от умершего брата: «Благодаря этой постоянной игре, цель которой – убить моими выходками память о брате, я воплотил в жизнь миф о Касторе и Поллуксе: один брат умер, а другой бессмертен».[20] Творчество его обессмертило, и Дали отказался иметь детей: «Эмбрионы повергают меня в ужас, внутриутробное состояние вгоняет в тоску. Как все гении, я могу дать жизнь лишь кретину».[21]
  12. Морис Поро[22]  собрал большое количество биографий известных людей, которые были замещающими детьми. Например, Людвиг ван Бетховен родился вскоре после смерти старшего брата, умершего в четырехдневном возрасте и носившего то же имя. Бетховен стал старшим из выживших детей и упорно отстаивал   этот  статус; возможно для него это был способ избавиться от умершего предшественника. Насколько смерть старшего брата влияла на жизнь музыканта, иллюстрирует следующий пример: Бетховен всегда был уверен, что родился в декабре 1772 года, а не в декабре 1770. Многие друзья показывали ему копии  свидетельства о рождении, но он требовал «правильный» документ. Он настаивал: «Прошу обратить внимание на одно обстоятельство:  у меня был брат, родившийся до меня, и его звали Людвиг, а второе имя Мария, но он умер. Это необходимо знать, чтобы восстановить мой истинный возраст […] У нас была  семейная книга, но она потерялась, Бог знает как. Не пренебрегай этим, я очень тебя прошу, постарайся найти Людвига-Марию и настоящего Людвига, родившегося после него». Получив свидетельство о рождении, датированное 17 декабря 1770, Бетховен написал на обороте: «1772. Полагаю, свидетельство неправильное, ибо  до меня был другой Людвиг»[23]. Согласно М.Поро, это непреодолимое желание оспорить дату своего рождения, чтобы его отсрочить, произрастает из потребности увеличить дистанцию между  собой и умершим ребенком.
  13. Шатобриан, Камилла Клодель, Райнер Мария Рильке, Герман Гессе и другие родились после брата или сестры, скончавшихся в младенчестве.  Наиболее близок к нам Дидье Анзье, известный психоаналитик, родившийся  через два с небольшим года после мертворожденной девочки, которая не была записана в семейную книгу и не получила имени. Он пишет: «Моему приходу в мир предшествовал  приход маленькой сестры. […] Для меня она навсегда осталась малышкой, так как она умерла во время родов. Вы имеете полное право называть меня единственным сыном, ведь я не знал ее и рос единственным ребенком. Но в моем восприятии это было не так. Смертью сестры родители расписались в своем первом поражении, и она на долгое время осталась в их мыслях и словах. Я был вторым, и обо мне нужно было больше заботиться, чтобы я не повторил ее судьбу. Я испытал на себе их страх повторения трагедии. Я обязан был выжить любой ценой, чтобы оправдать тех, кто дал мне жизнь. На их взгляд, я всегда был на волосок от гибели. Мне угрожало малейшее несварение желудка,  любое дуновение ветерка. Как же мне было трудно! Я заменял умершую. Мне не оставляли достаточно жизненного пространства. Это не парадокс, а более чем двусмысленная ситуация».[24]
  14. Мать Дидье Анзье, Маргарита (II) Анзье, тоже была замещающим ребенком. Из трех сестер, которые родились до нее, одна - Маргарита (I) -  сгорела заживо. «В день праздника, собираясь к мессе, Маргариту, младшую из трех сестер, одели в платье из органди. Ее на минутку оставили под присмотром старшей сестры, которая  потом стала моей крестной. Малышка была легко одета, ей стало холодно, она подошла к огню … и сгорела заживо. Это был ужасный шок для родителей и сестер.  Моя мать была зачата сразу же, чтобы восполнить утрату. Снова родилась  девочка, и ее назвали так же – Маргаритой. В некотором роде ни живая, ни мертвая […] После этого моя мать всю жизнь искала способы избежать адского огня […] Это называется нести крест, тяжкий крест. Моя мать лишь однажды заговорила со мной об этом. Но я знал эту историю как семейную легенду.  Ее депрессия проистекала, я думаю,  из этой невыносимой роли.  После рождения мертвой дочери она пережила страшное повторение судьбы. А когда родился я, над ней снова нависла угроза».[25]  Маргарита Анзье описана Лаканом в 1932 году как случай Эмме. Ее поместили в психиатрическую больницу после того, она как ударила ножом известную актрису. Это убийство было совершено через восемь лет после рождения Дидье.
  15. Свидетельство кинорежиссера Рене Фере столь же красноречиво. Вот его семейная история. У бабушки и дедушки его отца родились подряд двое сыновей  по имени Рене, которые умерли в раннем возрасте. После этих двух смертей родились две девочки. У младшей из них был сын по имени Рене, отец автора. У родителей режиссера было трое детей: Рене (I), Бернар, Рене (II) - кинорежиссер, историю которого мы изучаем. Старший сын погиб в автомобильной аварии в возрасте 4 лет. Вот как появился сценарий фильма «Крещение» (1989): «В детстве меня преследовала неподвижная картинка: черно-белая фотография четырехлетнего ребенка, на которого меня делала похожим моя мать и имя которого я носил. Брат погиб в аварии в 1939 году, за несколько лет до моего рождения»
  16. Морис Поро приводит отрывок из текста Рене Фере, написанного им в 33 года (1978), в момент очень сильного кризиса идентичности[26]: «Я родился никем», объясняет автор. Вот короткое стихотворение режиссера, которое описывает его состояние:
  17. В тот день я воскрес,

      а не родился.

      Не спрашивайте, почему,

      Мать, рожая меня,

      Думала о другом,

      И радовалась, увидев меня,

      И узнав его.

      Мое детство

      Сводило меня с ума.

      Давая мне имя,

      Мать думала о другом.

      О том, кто был до меня

      О том, кто быстро ушел,

      Она любила его больше меня

      И смогла воскресить, родив меня.

      Мой крик рвется наружу:

      « Как познать счастье

      Быть только собой?!»

      Я буду кричать до кончины.[27]

 

Категория: Мои статьи | Добавил: bugrova (11.04.2015)
Просмотров: 947 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:

Друзья сайта

Поиск

Категории раздела

Мои статьи [142]