АРХЕТИП КАССАНДРЫ КАК ОСНОВА КОМПЛЕКСА ЖЕРТВЫ В ЖЕНСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
Аннотация: в данной статье рассмотрены архетипические аспекты комплекса жертвы у современной женщины в гендерных взаимоотношениях.
Ключевые слова: виктимность, истерия, Кассандра, Аполлон, медиум, чувство вины, аутодеструкция, Тень, Эго, Суперэго.
В ХХ веке виктимология выделилась из криминологии в отдельную дисциплину, границы которой к настоящему времени расширились настолько, что привели к ее превращению в междисциплинарный подход актуальнейшего общественного значения. По мене слияния виктимологии с психологией все более настойчивым становился вопрос о социокультурных и историко-психологических корнях виктимного поведения. Вторая половина ХХ века стала эпохой подлинного расцвета роли исторической психологии в исследовании и интерпретации глубинных детерминант виктимного поведения.
Одним из первых открытий, сделанных еще задолго до того, как виктимология стала научной дисциплиной, стало понимание гендерных различий виктимного поведения.
«Платон не знал, к какой категории отнести женщин: к разумным существам или же к скотам, ибо природа вставила им внутрь, в одно укромное место, нечто одушевленное, некий орган, которого нет у мужчины и который иногда выделяет какие-то особые соки: соленые, селитренные борнокислые, терпкие, жгучие, неприятно щекочущие, и от этого жжения, от этого мучительного для женщины брожения упомянутых соков (а ведь орган этот весьма чувствителен и легко раздражается) по всему телу женщины пробегает дрожь, все ее чувства возбуждаются, все ощущения обостряются, все мысли мешаются. Таким образом, если бы природа до некоторой степени не облагородила женщин чувством стыда, они как сумасшедшие гонялись бы за первыми попавшимися штанами, в таком исступлении... какого вакхические фиады не обнаруживали даже в дни вакханалий, ибо этот ужасный одушевленный орган связан со всеми остальными частями тела, что наглядно доказывает нам анатомия» [1].
Слова выдающегося французского мыслителя и писателя эпохи Ренессанса Франсуа Рабле в весьма грубой сексистской форме дают нам, однако, представление о том, в чем виделись основные точки уязвимости женской психики в донаучный период развития психологии.
ХХ век и появление глубинной психологии открыли совершенно новые основания для анализа женской виктимности. Отец психоанализа З.Фрейд, исследуя исторически обусловленные механизмы сексуального поведения, пишет: «Нам не трудно уже позже оправдать то, что казалось сначала предрассудком, нашим мнением о любовной жизни женщины. Кто первый удовлетворяет с трудом в течение долгого времени подавляемую любовную тоску девушки и при этом преодолевает ее сопротивление, сложившееся под влиянием среды и воспитания, тот вступает с ней в длительную связь, возможность которой не открывается уже больше никому другому. Вследствие этого переживания у женщин развивается «состояние подчиненности», которое является порукой ненарушимой длительности обладания ею и делает ее способной к сопротивлению новым впечатлениям и искушениям со стороны посторонних» [2].
Однако куда более развернутую картину исторических детерминант женской виктимности дает аналитическая психология в контексте феномена коллективного бессознательного. Рассматривая вслед за З.Фрейдом глубинно-психологические причины женской истерии, Карл Густав Юнг пишет: «Комплекс при истерии обладает аномальной автономией и тенденцией к активной отдельной жизни, которая снижает и замещает констеллированную энергию Эго-комплекса. Таким образом, постепенно развивается новая болезненная личность, склонности, суждения и решения которой движутся лишь в одном направлении - в направлении ее желания быть больной. Эта вторичная личность пожирает все, что осталось от нормального Эго и принуждает его выполнять функцию вторичного (несамостоятельного) комплекса» [3].
Разработку идей Юнга продолжила его талантливая ученица Тони Вульф. Исследуя архетип Анимы, в частности такой его вид как женщина-медиум, она отметила, что женщины этого типа находится под приоритетным влиянием коллективного бессознательного, чья сила превосходит воздействие на ее Эго «духа своего времени» [4]. Женщина-медиум во взаимодействии с коллективным бессознательным может быть классическим медиумом, т.е. быть пассивным проводником, но может и вызывать его сама. Как правило, отмечает Тони Вульф, такая активность связана с воздействием архетипа Тени и женщина проецирует этот угрожающий негатив в социальное окружение. Таким образом в глазах социума – особенно маскулинной его части – она становится носителем зла [4]. А поскольку взаимодействие с бессознательным у нее не опосредуется символообразующей функцией Эго, женщина обычно не в состоянии объяснить, что с ней происходит и что движет ее поступками – «переполняющая энергия коллективного бессознательного проносится через Эго женщины-посредницы и ослабляет его...» [4].
Стремление к овладению (possessionem), исходящее из коллективного бессознательного, выходит далеко за пределы Эго женщины-медиум и стремится распространиться на всех, с кем она находится в хоть сколь-нибудь доверительных отношениях. По этой причине, хоть женщина-медиум и производит сильный эмоциональный эффект в общении, ее собственное Эго является безликим, пассивным и склонным к зависимости. Как пишет сама Тони Вульф «как правило, женщина-посредница ничего собой не представляет и, следовательно, будет создавать путаницу в той же мере, в которой запуталась сама. Сознание и бессознательное, я и ты, личное и обезличенное психическое содержание остается недифференцированным... Поскольку содержание объективной психики и у нее самой, и у других остается непонятным или же воспринимается на личном уровне, она воспринимает судьбу не как свою собственную, а как если бы она была ее собственной, и теряется в идеях, которые ей не принадлежат. Вместо того чтобы стать посредницей, она является лишь средством и становится первой жертвой собственной природы» [4].
Другой теоретик неоюнгианства, Эрих Нойманн, рассматривая этот феномен, отмечает, что «снижение уровня сознания» (abaissement du niveau mental) является основным качеством медиума: «Женская психика гораздо больше зависит от продуктивности бессознательного, сильно связанного с сознанием, которое мы соответственно называем матриархальным. Однако именно это матриархальное сознание основывается преимущественно на participation mystique - мистической сопричастности человека его окружению. Именно в этом состоянии сознания человеческая психика и надличностный мир по-прежнему остаются в основном неразделимыми; именно матриархальное сознание формирует основу власти человеческой личности, покрытой мантией магии» [5].
Джеймс Хиллман рассматривает феномен женщины-медиума в неразрывной связи с архетипом Анимуса, а именно – с архетипом Аполлона. По его мнению именно этот образ мужского совершенства является главной причиной женской истерии, а механизмом выступает конъюнкция. Как показывает Хиллман, аполлонический Анимус женщины, проникший не только на уровень сознания, но и на уровень Суперэго, порождает идею женской подчиненности и формирует причинно-следственную связь между подавленной хтонической феминностью и истерией. В свою очередь сам Аполлон интенсивно вытесняет свою Аниму, что привело к полной идентификации этой фигуры с патриархальной маскулинностью, заставляя фемининность принимать форму проекции. Но, как отмечает Хиллман, «поиск coniunctio, как в случае преследования Дафны, оборачивается собственным поражением Аполлона, так как это преследование делает мужчину гиперактивным и приводит психику к вегетативной регрессии, превращая Дафну в лавровое дерево» [6].
Наиболее подробно архетип Кассандры рассматривается в работах Лори Лейтон Шапиро, а именно в книге «Комплекс Кассандры. Современный взгляд на истерию» [7]. По ее мнению, архетип Кассандры олицетворяет собой архетипический конфликт между матриархальными и патриархальными ценностями, борющимися за власть, при этом сила potestas в данном конфликте полностью вытесняет силу libido
Лори Лейтон Шапиро проводит непосредственную связь между Кассандрой и «темной богиней» [7], в которой мы можем узнать хтоническую Великую Мать Эриха Нойманна. При этом Шапиро отмечает, что Кассандра находится под влиянием наиболее деструктивного – смертоносного – аспекта Великой Матери.
Позитивным аспектом Великой Матери является посредничество, что у истерических личностей проявляется в сильной интуиции. Однако в патриархальном обществе эта медиумальная способность не только не культивировалась, но даже и не легализовалась. В лучшем случае медиумальные способности женщины-Кассандры эксплуатировались, что мы можем наблюдать еще в эпическом произведении бронзового века, эддической песне «Сны Бальдра» [8]:
|
